Звездные часы московского и грузинского футбола связаны с именем Метревели

ИМЯ, КОТОРЫМ его назвали родители, с удивительной точностью соответствовало его естеству. Слава к нему стала постепенно подбираться, когда он едва перешагнул совершеннолетие. Сочинский парень Слава Метревели как-то сразу стал любимцем болельщиков — сначала Горького и Москвы, где он с середины 50-х годов начал играть за «Торпедо», а вскоре и других городов Советского Союза. И не потому, что с первых же выступлений за основной состав техничной и мобильной игрой обратил на себя внимание. Тем более что не все у него, еще очень молодого, получалось так, как получалось потом, хотя уже тогда трибуны часто скандировали: «Сла-ва! Сла-ва!» Он приковывал к себе внимание, конечно же, и изощренной техникой, и необычайной легкостью движений, очень важной для играющего на краю поля форварда, и ювелирной обводкой… Искушенным любителям футбола явно импонировала и та сдержанность, с какой Слава сносил грубость слишком усердных защитников, чрезмерно развитых физически, но технически неумелых. Импонировала и та игровая щедрость, с каковой он делился с партнерами спонтанно возникавшими прямо на поле идеями.

Если у славы и известности есть свои фавориты, то одним из них, безусловно, был Метревели.

В 1986 году, когда Славе исполнилось 50 лет, у меня состоялась случайная встреча с ним на футбольной базе тбилисских динамовцев. Он сказал тогда, что самые радостные события для него — это успехи в «Торпедо» и тбилисском «Динамо». Самые неприятные воспоминания были связаны с «фантастически несправедливым», как он выразился, арестом Эдика Стрельцова перед чемпионатом мира в Швеции 1958 года и гибелью полузащитника тбилисского «Динамо» Шота Яманидзе в автокатастрофе. На проезжавший по набережной автомобиль Яманидзе, капитана команды чемпионов страны 1964 года, свалился тягач с прицепом, угодивший в яму. Любимец народа стал жертвой наплевательского отношения властей к состоянию дорог.



( Читать дальше )