Присала мне сегодня сестренка вот такое послание



Зовут этого замечательного «врача» Бедрикова Н.В., кабинет 27 Адлерской поликлиники (той, что рядом с «Орбитой»). Врача, который сестренку потом принял, зовут Суханов Леонид.

Вот такая невеселая история.


В тему случай почти 3 летней давности. Сестра двоюродная получила медицинское образование в Финляндии, работала в реабилитации в Исландии. Зарабатывала она там деньги и маме своей их регулярно присылала или привозила, когда в отпуск приезжала. Мама уезжать из России отказалась.

И вот приехала сестренка в очередной раз к маме, денег привезла немало, на ремонт, на мебель. Мама у нее здоровьем сильно не отличалась, а тут ей вдруг ночью совсем плохо стало. Синеть стала, задыхаться. Так эта, испорченная европейской медициной девочка, сразу же вызвала скорую помощь и была ошарашена тем, что скорая только через час приехала. До этого времени она маму привезенной из Исландии кислородной подушкой спасала.

Скорая приехала, посмотрела, маме что-то вкололи. Идти мама не может, а нести некому. Сестренка, метр с кепкой, и носилки нести помогала. И рассказала она мне под утро, когда я после ее звонка к ней примчалась:
«А когда приехали мы в адлерскую больницу, там маму на кресло пересадили, в коридор завезли и прямо там мне сказали, что ж вы, девушка, жестокая такая, привезли мать в больницу умирать. А мама сидит в кресле, слышит все это, хрипит, смотрит на меня и только глазами моргает. Я кричу «дайте ей кислород, вы что, не видите, что она задыхается (их подушку скорая не взяла)», а они мне так спокойно отвечают, что не шумите, сейчас мы поднимем ее в реанимацию. И маму увезли. Меня дальше не пустили. Я с дочкой (2 годика было ребенку) мечусь тут по коридору, не знаю что сделать, я же в России вообще ничего не знаю. Села там на кушетку. А через пару часов мне сказали, что мама умерла». Вот так приехала дочка к маме в гости. А в итоге похоронила. И вместо ремонта на эти самые деньги похороны и устроила.

Сейчас живу я тут в упорядоченной Германии, плачу свои налоги и страховки. Очереди? Талоны? Копии? Хамство? Тут все иначе. 60-70 лет тут нормальный возраст жизнеспособный возраст. А в 80-90 лет вполне можно пойти полечиться. И операцию за 100 тысяч евро тут делают застрахованному бесплатно, если она ему жизненно необходима…
И чем дальше – тем больше многое, что было в Сочи, кажется дикостью… И поверьте, мне есть с чем сравнивать.

Врачи сочинского онкоотделения после операции сказали мне, что моя мама проживет максимум 2 месяца. Я их попросила не говорить это маме. Спасибо, не сказали. А потом мне на протяжении трех лет приходилось заставлять их делать то, что они должны делать. И если мне сказали, что нужно прибыть через 21 день на химию, то мне было все равно, воскресенье это или новый год. У меня мама всего одна! И если они должны выполнять свою работу именно через этот промежуток времени, значит они должны ее выполнять! И если это лекарство слабое, то зачем его капать? Другого в больнице нет?

Да мне все равно, что его нет в больнице! Я его найду и принесу и это уже забота медиков – разобраться с тем, как его капать. Нужно кровь переливать? В больнице нет крови? Значит будет кровь. И мы для нашей мамы насобирали за сутки столько крови, что ее хватило еще 4 пациентам. Говорите, что она должна вставать и ходить каждые 3 часа и днем и ночью? Но в больнице нет возможности с ней ходить? В больнице нет для меня и моих родных в палате места, чтобы у нее дежурить? Ничего, главное нас пустите, мы и на балкончике посидим.

В больнице опять что-то закончилось? И так три года… Да, я была не одна. Сестра, братья, и просто хорошие близкие люди, которые любили нашу маму. Вместе мы сила. А помноженная на ее желание жить — сила неимоверная! Сила, способная заставить медицину делать хотя бы часть того, что она должна делать.

Но они этого не знали. Они вычеркнули ее из списка живых сразу. А она очень хотела жить! И меньше чем через год пошла на поправку, даже работать опять стала, и через два года продолжала приводить в ступор все тех же медицинских работников, когда приходила на обследования, тем, что до сих пор живая. И если бы не ее излишняя самоуверенность, что уже все хорошо и что их уже можно не контролировать, и не их очередная халатность, может быть жила бы она и сейчас. А не ушла бы от нас в 58 лет…

Не болейте!