-2
Все-истина.Для того, чтобы придать дисскусу научный характер предлагаю настольную книгу Черчилля, Гитлера, Рузвельта, Берии и пр. «товарищей: Отто Вейнингер „Пол и характер“ и что -нить от доктора Ломброзо, типа „Женщина -преступница и проститутка“. Читать только женщинам после 30 лет Строго.
+2
Собственно, многие девочки и тётеньки понимают любовь именно так: все обязаны вокруг меня скакать, и в первую очередь должен скакать мой суженый, по ходу прыжков материально удовлетворяя мои самые разнообразные прихоти. Причём конкретно он обязан скакать энергичнее и выше всех, дабы я смогла понять, что именно он меня любит. Только по высоте и частоте прыжков можно определить прекрасного принца. Собственно, вот эти прыжки «подай-принеси-купи» — это с точки зрения большинства тётенек и девочек любовь и есть. А главная эрогенная зона у них — это, как нетрудно догадаться, кошелёк.
У дяденек это выглядит несколько иначе: изнуряемые похотью дяденьки сперва прыгают, потом добиваются желаемого и резко теряют интерес к прыжкам. После этого дяденьки тоже начинают хотеть, чтобы прыгали вокруг них: готовили еду, наводили порядок, стирали шмотки и пр. Для дяденьки любовь — это домашняя рабыня. И если встречаются два таких одиночества, картина неизменно получается феерическая. Тётенька готова принимать «ухаживания» (за соответствующую мзду), дяденька готов скакать как павиан во время течки (пока не даст). Тётенька благосклонно принимает знаки внимания (см. Кабаки, Шмотки, Бирюльки, Салоны), дозированно подпускает павиана к телу — частить нельзя, надо чтобы ценил. Потом, конечно, свадьба — огромные деньги, лимузины, белые платья, пьяные орды родственников. Страшно подумать, но всё это никак не влияет на семейное счастье. Это влияет только на количество выкинутых денег.
Далее павиан яростно удовлетворяет половые потребности, не задумываясь идёт на серьёзные финансовые траты. А когда изрядно потратится и пообвыкнет, вдруг начинает требовать любви (см. Бодрый секс, Еда, Стирка, Уборка). Тётенька в ответ начинает визжать о том, что любить надо её. Дяденька в свою очередь шлёт её подальше и поясняет, что всё как раз наоборот: любить надо его, потому что деньги — у него. На этом счастье, как правило, заканчивается. Ведь ни тот, ни другой никого любить не собирался — оба хотели, чтобы любили только их. Не давая ничего взамен. А ведь любовь — это когда тебе ничего не жалко для любимого, когда хочется отдать всё и сделать невозможное. А тётенька мечтает, чтобы любили её, регулярно покупая горы барахла.
В итоге, понятно, всесторонний и жесточайший облом. Тётенька внезапно понимает, что животное-дяденька не хотело ничего, кроме секса. Дяденька внезапно понимает, что имел дело с жадной тварью, которая не способна думать ни о чём, кроме барахла. И чем больше было потрачено денег на свадебные платья и лимузины, тем быстрее это оба осознают. При этом и тётенька, и дяденька, что характерно, правы. Ибо когда ты думаешь только о себе и только требуешь от других, не давая ничего взамен, по-другому и не бывает. Любовь — она ведь больше про то, чтобы отдавать. А не получать. Когда давать/получать за деньги — это не любовь, это несколько иначе называется.
У дяденек это выглядит несколько иначе: изнуряемые похотью дяденьки сперва прыгают, потом добиваются желаемого и резко теряют интерес к прыжкам. После этого дяденьки тоже начинают хотеть, чтобы прыгали вокруг них: готовили еду, наводили порядок, стирали шмотки и пр. Для дяденьки любовь — это домашняя рабыня. И если встречаются два таких одиночества, картина неизменно получается феерическая. Тётенька готова принимать «ухаживания» (за соответствующую мзду), дяденька готов скакать как павиан во время течки (пока не даст). Тётенька благосклонно принимает знаки внимания (см. Кабаки, Шмотки, Бирюльки, Салоны), дозированно подпускает павиана к телу — частить нельзя, надо чтобы ценил. Потом, конечно, свадьба — огромные деньги, лимузины, белые платья, пьяные орды родственников. Страшно подумать, но всё это никак не влияет на семейное счастье. Это влияет только на количество выкинутых денег.
Далее павиан яростно удовлетворяет половые потребности, не задумываясь идёт на серьёзные финансовые траты. А когда изрядно потратится и пообвыкнет, вдруг начинает требовать любви (см. Бодрый секс, Еда, Стирка, Уборка). Тётенька в ответ начинает визжать о том, что любить надо её. Дяденька в свою очередь шлёт её подальше и поясняет, что всё как раз наоборот: любить надо его, потому что деньги — у него. На этом счастье, как правило, заканчивается. Ведь ни тот, ни другой никого любить не собирался — оба хотели, чтобы любили только их. Не давая ничего взамен. А ведь любовь — это когда тебе ничего не жалко для любимого, когда хочется отдать всё и сделать невозможное. А тётенька мечтает, чтобы любили её, регулярно покупая горы барахла.
В итоге, понятно, всесторонний и жесточайший облом. Тётенька внезапно понимает, что животное-дяденька не хотело ничего, кроме секса. Дяденька внезапно понимает, что имел дело с жадной тварью, которая не способна думать ни о чём, кроме барахла. И чем больше было потрачено денег на свадебные платья и лимузины, тем быстрее это оба осознают. При этом и тётенька, и дяденька, что характерно, правы. Ибо когда ты думаешь только о себе и только требуешь от других, не давая ничего взамен, по-другому и не бывает. Любовь — она ведь больше про то, чтобы отдавать. А не получать. Когда давать/получать за деньги — это не любовь, это несколько иначе называется.
niv