Одна из серьезных причин неадекватного восприятия патриотизма является невнимание к его философии. В результате мы получаем равнодушие — следствие духовной необразованности, которая приводит к разложению национального духа, его философско-исторического и государственно-правового самосознания.
«Определите значение слов, и вы избавите человечество от половины его заблуждений» — к этим словам французского философа и ученого Рене Декарта стоит как можно чаще обращаться при любом нашем суждении. В особенности, когда мы говорим о понятиях нетривиальных, неточное или ошибочное толкование которых может привести к последствиям, для общества нездоровым и неблагоприятным.
Когда мы абстрактно говорим о патриотизме, как чувстве любви к своей Родине, мы не всегда можем определить причину появления этого чувства, утвердительно ответить на вопрос, почему испытывают его не все, в чем его отличие от чувства любви к человеку либо вещи, да и чувство ли это вообще, или нечто другое?
Патриотизм — от греческого pater (отец), patria — (Родина, Отечество). Отец, родитель означает родство, род — непосредственную связь двух объектов, воспринимаемую как физически, так и рационально. Однокоренное слову род — Родина. Что есть Родина? Из школьной программы мы знаем, что есть малая родина и Родина большая, всех нас объединяющая. В чем же принципиальная разница? И почему малая родина пишется с прописной буквы, а большая с заглавной, при том, что и та и другая духовно близки нам?
Познание мира возможно двумя способами. Первый — с помощью наших органов чувств, так называемое опытное знание. Зрение дает привычное нам представление вещи, слух — звуковую информацию и т.д. Так вот, когда мы говорим о малой родине, мы подразумеваем восприятие окружающей действительности органами чувств. Именно поэтому в нашем сознании малая родина ассоциируется с отчим домом, с природой, которая многие годы радует глаз, с людьми, с которыми мы сблизились, в общем, со всей той информацией, которая поступает нам от органов чувств. Представления эти становятся нам привычными, ожидаемыми и, наконец, необходимыми. Мы дорожим ими и с болью воспринимаем возможное расставание. Возникает то, о чем обыденно говорят как любовь к родине, иногда забывая при этом, что речь идет именно о малой родине, о физическом ее воплощении. Но только ли в этом физическом воплощении суть патриотизма?
Очень понятно данный вопрос разъяснил Святейший Патриарх Кирилл, во время одного из недавних своих обращений: «Когда в Великую Отечественную войну погибали за Родину и воины, и мирные жители, они отдавали жизнь свою не только за землю, за воду, за воздух, за деревья. И не за фабрики, заводы или мосты они отдавали свою жизнь, ведь и фабрики, и заводы, и мосты с легкостью взрывались и нашими партизанами, и нашими войсками при отступлении, когда нужно было помешать врагу действовать эффективно. Что же тогда есть Родина? Родину осознавали как некую великую святыню, а потому и были готовы отдать за нее жизнь. Родина воспринималась, во-первых, как место, овеянное памятью о родных и предках, населявших ее на протяжении веков, и во-вторых, как место, где сформировалась нация, вернее, то лучшее, что этой нации присуще, ведь худшему не поклоняются и за худшее не отдают жизнь».
Таким образом, восприятие чувства любви к своей большой Родине возможно лишь после осознания непосредственной связи с ней. Это и есть второй вид познания мира — разумный.
Мы должны понимать, что мы — дитя своей страны. Наши родители необходимо встретились именно в нашей стране, быть может, в другой их интересы не позволили бы этому случиться — не было бы физически и нас. Наше сознание было сформировано на основе ценностей, полученных из окружающей культуры, в противном случае мы были бы другой личностью. Это значит, что в нас нет ничего, что не существовало бы в жизни нашего общества.
Осознав свою роль в жизни рода, мы неизбежно окажемся перед вопросом — в чем же смысл нашей личной жизни? «Было время, когда человека этого не было; и будет время, когда его не станет. Он промелькнул в жизни, и часто даже слишком незаметно. В чем же смысл его жизни и смерти? Только в том общем, в чем он был каким-то переходным пунктом», — так определил родовое отношение гражданина к своему государству в своей повести «Жизнь» русский мыслитель Алексей Федорович Лосев. Общим же является наша Родина. Проживая свою жизнь, мы продлеваем жизнь рода. Конечное существование уничтожается бесконечной величиной. Это есть жертва во имя сохранения общей жизни.
В этом и есть рациональное понимание патриотизма — как осознание своего единства с родом тебя породившим и распоряжение своей жизнью во имя общей идеи. «Это есть жертвенная любовь, а иной любви, без жертвы, быть и не может. Такая любовь к Родине открывает глаза человеку на то, что не видно ему обычно, что не видно никакому чужому и что вызывает насмешку у равнодушных и сытых. Но такова любовь вообще. Любящий всегда видит в любимом больше, чем нелюбящий» (А.Ф. Лосев).
Патриотизм — явление разумного мышления. Это чувство не могло возникнуть у одержимого инстинктами первобытного человека, не могло оно появится и в рабовладельческом мире. Только при наступлении эпохи освобождения от повелевающего авторитета человек может разумно осознать единство со своим родом. Почему же эта суть не всегда воспринимается современным обществом? И подошло ли общество к той эпохе, в которой восприятие общей идеи возможно на личном уровне?
«Величайшее заблуждение и истинное основание всех остальных заблуждений, завладевших нашей эпохой, состоит в том, что индивидуум мнит, будто он может сам по себе существовать и жить, мыслить и действовать, и думает, будто он сам, данная определенная личность, есть мыслящее в его мышлении, тогда как на самом деле он — лишь единичная мысль единого всеобщего и необходимого мышления» — немецкий философ Иоганн Фихте в своем произведении «Основные черты современной эпохи» достаточно ясно выразил состояние современного человека. Его властвующая индивидуальность уничтожает идею единого рода. В результате у нашей эпохи может не остаться ничего, кроме голой индивидуальности. Идея рода может превратиться в пустую абстракцию, и такая эпоха не способна видеть иного «целого», кроме как сложенного из частей, то есть не органического целого. И тогда слова Экзюпери «Умирают за дом, но не за вещи и стены. Умирают за собор — не за камни. Умирают за народ — не за толпу» не смогут быть поняты современным обществом, считающим, что духовная суть народа определяется арифметической суммой мнений каждого из сограждан. Но к нации нельзя применять количественные характеристики. «В тысячу раз более народом был дворянин Пушкин или интеллигент Достоевский. Самого совершенного и высшего своего выражения нация достигает в гении. Гений всегда народен, национален, в нем всегда слышится голос из недр, из глубин национальной жизни. Дух нации всегда выражается через качественный подбор личностей, через избранные личности. Никакая рациональная демократия с ее механикой количеств не может быть выразительницей духа наций. И воля нации невыразима арифметически, в количествах, не есть воля большинства. В воле нации говорят не только живые, но и умершие, говорит великое прошлое и загадочное еще будущее. В нацию входят не только человеческие поколения, но также камни церквей, дворцов и усадеб, могильные плиты, старые рукописи и книги. И чтобы уловить волю нации, нужно услышать эти камни, прочесть истлевшие страницы» — так говорил яркий представитель русской философской школы Николай Александрович Бердяев.
Продолжая развивать тему ярко выраженной индивидуальности, сопутствующей нашей эпохе, мы можем наткнуться на еще один камень преткновения, сужающий область нашего познания. Тезис: «чего я не понимаю, то не существует» приводит наше сознание к следующему выводу: «я могу понимать лишь то, что касается моего личного существования и благополучия, следовательно, только это и существует, и тогда весь мир существует для того, чтобы я мог пользоваться этим благополучием. Все иное для меня неясно, не существует и не представляет для меня никакого значения». Такой образ мыслей может осознаваться или быть скрытым для нашего сознания, но именно он не дает нам возможности понять себя, как производную единого рода. Далее, словами Иоганна Фихте: «Сообразно с этим разумная жизнь состоит в том, что личность забывает себя в роде, связывает свою жизнь с жизнью целого и приносит первую в жертву последней; неразумная же, напротив, в том, что личность не думает ни о чем и не любит ничего, кроме себя самой, и посвящает свою жизнь единственно собственному личному благополучию…».
Преломляя вышесказанное рассуждение к актуальному на сегодняшний день вопросу: «Патриотизм — дань моде или историческая необходимость?» -можно дать исчерпывающий ответ: все зависит от степени восприятия патриотизма. На уровне ярко выраженного индивидуального сознания, которое включает и корыстные мотивы именовать себя патриотом, можно определить патриотизм как моду. В случае же рационального осмысления, только которое по сути и раскрывает его смысл, мы можем говорить об исторической необходимости наличия патриотизма. Причем, исторически — и в смысле достижения определенной цивилизационной эпохи, когда это возможно, и в смысле однозначно необходимого условия для дальнейшего развития общества.
Каким же образом возможно это рациональное осмысление? Обратимся снова к Иоганну Фихте: «От всех гнетущих нас бед спасти нас может одно только воспитание». Разумеется, речь идет не только о воспитании в семье, ведь не каждый родитель обладает соответствующими навыками и знаниями, да и что скрывать, не всегда есть и желание. Кроме этого, предпочтения современного общества все чаще приводят к замене родительского внимания воздействию всемирной Сети. Патриотизм должен стать общегосударственной задачей, охватывающей все гражданские и государственные институты. Но прежде общество само должно прийти к пониманию этой цели — и тогда государство, как организм воплощения созидательной идеи общественного сознания, уже на политическом уровне закрепит методы достижения цели, то есть механизм развития патриотического просвещения.
Можем ли мы повлиять на этот процесс? Какие шаги должен сделать любой гражданин, желая приблизиться к названной цели? Из вышеприведенных размышлений следует, что серьезная работа предстоит прежде всего в осмыслении сути патриотизма на личном уровне. По мере наполнения индивидуального сознания, будет меняться и сознание общественное.
Временным препятствием в этом процессе может стать неверное толкование патриотизма. Ниже приведены типичные случаи псевдопатриотизма, имеющие место в современной российской действительности.
Псевдопатриотизм — осмысленное, либо мнимое толкование чувства любви к своей Родине, являющееся ошибочным и ведущее к негативным проявлениям в общественном устройстве. Примеры неверного толкования патриотизма.
1. Ярко выраженное материальное восприятие народного патриотизма. Александр Сергеевич Пушкин неподвластным времени пером написал следующие строки: «Некоторые люди не заботятся ни о славе, ни о бедствиях отечества, его историю знают только со времени кн. Потемкина, имеют некоторое понятие о статистике только той губернии, в которой находятся их поместия, со всем тем почитают себя патриотами, потому что любят ботвинью и что дети их бегают в красной рубашке». Равнодушное отношение к духовным ценностям, скорее, нежелание их познать (ведь это, пусть малый, но умственный труд), в тоже время бравирование тем что есть в наличии, опять же в ярко выраженном индивидуальном смысле, приводит к искаженному толкованию патриотизма. Такой патриот будет кичиться лишь тем, что любит борщ или бегает в национальной рубахе, не задумываясь при этом -приносит ли он этим «важным» делом пользу окружающему обществу. У такого патриота отсутствует главное — идея патриотизма, она перенесена с духовного познания своего рода на материальное воплощение своей индивидуальности. В особо радикальных случаях мы можем получить гипертрофированного борца за только наше, отвергающего, иногда, низвергающего все инородное. Результатом может стать им же самим неосознанные истоки национализма.
2. Принятие природной особенности национального духа за его всеобщность. Каждый народ имеет свою уникальную особенность, свой дух, формирующий сознание индивида сообразно принятым в этом сообществе ценностям. Отвергать мировоззрение других наций, возводя в ранг единственно истинного лишь дух своего народа есть эгоцентристская общественная идеология. Здесь зарождается национализм, который более связан с ненавистью к чужому, чем любовью к своему. «Проявление национализма не допускает никакой критики и самокритики и может выражаться народным самодовольством» (Н.А.Бердяев). Стоит отметить, что национализм не есть непосредственное чувство, он не есть чувство вообще, это конкретный или абстрактный фанатичный интерес, вызываемый в большинстве случаев пропагандой или определенным учением.
3. Утилитарное восприятие патриотизма. Среди части современного сообщества, есть мнение, что патриотизм может возникнуть только при удовлетворении государством индивидуальных запросов гражданина, то есть это некая ответная реакция, выражающаяся формулой — «ты мне, я тебе». Чаще подобные запросы носят экономический характер, однако, им не ограничиваются. Сторонниками данной идеологии в большей мере являются люди с иждевенческой позицией. Причина, как и рассматривалось выше — утопая в своей индивидуальности, личность не видит себя, не ощущает своей ответственности за общественные запросы. В то же время, словами Николая Александровича Бердяева «германец чувствует, что его не спасет Германия, он сам должен спасти Германию. Русский же думает, что не он спасет Россию, а Россия его спасет». Сторонникам же политической экономии, следует смотреть шире, ибо «экономика относится к средствам, а не целям жизни. И когда делают ее целью жизни, то происходит деградация человека». Еще проще и жестче «Государство не есть способ устройства ватерклозетов». Наконец «Государство существует не для того, что превращать земную жизнь в рай, а для того, чтобы помещать ей окончательно превратиться в ад» (Соловьев). Достаточно отрезвляюще действует в этом случае фраза Антона Павловича Чехова: «Не спрашивай, что дала тебе Родина. Скажи лучше, что ты сделал для нее».
4. Патриотизм — не есть публичное и бахвальное обсуждение рубищ своего народа. Патриотизм — есть рациональное осознание единства со своим родом. Учитывая незавершенное, пока еще индивидуальное, восприятие окружающего мира, современному человеку проще понять этот тезис на примере своей семьи, которая, по сути, является продолжением нашей физической индивидуальности. Как мы назовем человека, который знает некоторые не лучшие особенности своей семьи и с особым рвением старается ее опорочить, уличая перед людьми чужими выявленный порок своего отца, возможно приобретенный им не по совей воле, или случай недостойного поведения матери? То, что нас породило, при каких бы случаях это не произошло, достойно личного уважения. В нашей воле изменить жизнь своего народа к лучшему, в первую очередь начиная с себя, а не только констатировать и высмеивать факт ущербности. Иначе это будет подлостью. Совершенного мироустройства нет и не будет. «Мы знаем весь тернистый путь нашей страны; мы знаем многие и томительные годы борьбы, недостатка, страданий. Но для сына своей Родины — это свое, неотъемлемое, родное, он с этим живет и с этим погибает, он и есть это самое. Пусть в тебе Родина — Мать, много и слабого, больного, немощного, неустроенного, безрадостного. Но и рубища твои созерцаем как родные себе. И миллионы жизней готовы отдаться за тебя, хотя бы ты была и в рубищах» (Лосев).
В завершении этого пункта можно привести еще одну фразу Иоганна Фихте, которая ставит жирную точку на этом виде псевдопатриотизма: «Несовершенство, присущее всему роду, не должно быть предметом насмешек индивидуума, ибо последний есть член этого рода и, как бы не особлялся, все же необходимо причастен к этому несовершенству».
5. Патриотизм не может быть сезонным. Патриотизм — это не одолжение в почестях. Он не может появляться в праздник и исчезать на следующий день. Раз осмысленное не исчезает, оно становится частью нас.
6. Мнение о том, что патриот не может жить (или бывать) за пределами своего государства ошибочно. Патриот трезво оценивает положение своей страны относительно других стран, ищет, что можно заимствовать хорошего у других, чтобы сделать нашу жизнь более разумной. Изнутри это сделать практически невозможно. Только имея представления о других культурах можно увидеть наши сильные и слабые стороны. Был ли Федор Михайлович Достоевским патриотом своей страны? Более чем тысячи других был. Пророчески выражаясь, содержанием своих произведений формировал и наше мировозрение — ценности по которым мы живем и сейчас. Был ли патриотом Бунин, …. — конечно да. Разные обстоятельства приводили этих людей на время покинуть страну, но они жертвенно, безответно оставались преданными своей Родине. Бывало и так, что Родина не всегда была благожелательна к таким людям, но они не опускались до чувства обиды, следуя реалиям социального общества: «Нет пророка в своем Отечестве».
7. Непоследовательность, ангажированность, ярко выраженная революционность идей — не есть патриотизм.
Патриотизму, бесспорно, ближе консервативное начало. Воспринимая себя в единстве со своим родом, мы захватываем все страницы нашей истории. Лишь последовательно, эволюционно развиваясь мы в меньшей степени будем подвержены риску с грязной водой выплеснуть ребенка. Революция по своей природе не духовна, она рождается от падения духовной жизни, от ее ущербности, а не от ее подъема и внутреннего развития. Революция никогда не ценила людей духовного движения, она была далека от творческого начала. Лицо революции — злобное, одержимое, далекое от благородных чувств, в нем ярость серой массы, завидующей всякому величию и материальности. Именно поэтому патриот всегда будет умерен в своих выражениях и действиях. Он не будет требовать яростью фанатичного обличителя совершения тех либо иных действий, пусть даже во имя представляемой ему справедливости. Патриот прежде всего консерватор, его взгляд обращен к древним истокам, на них он опирается в поиске новых идей. Именно поэтому область его мышления много шире обыденного, захватывающего только современность, взгляда. Он мыслит живо, силой духовного развития своего рода, рационально понимая общественный источник возникающих в его сознании идей.
В завершении статьи я приведу слова Льва Николаевича Толстого, на мой взгляд достаточно ясно характеризующие суть патриотизма и одновременно являющимися началом для более серьезного размышлений по столь актуальной и необходимой у познанию теме: «Патриотизм — это не значит только одна любовь к своей родине. Это гораздо больше… Это — сознание своей неотъемлемости от родины и неотъемлемое переживание с ней ее счастливых и ее несчастных дней».

Автор: Сергей Килин — руководитель департамента молодежной политики Краснодарского края