Революция 1905 года в Сочи . Неофициальная версия
Революционеры взялись в тихом курортном городе из-за шоссейного, железнодорожного и дачного строительного бума. Дороги строили грузины, дачи — абхазы. У дорожных рабочих был весьма специфичный профсоюз — Батумская ячейка РСДРП, которой рулили люди с очень известными в СССР грузинскими фамилиями (например Джугашвили). С дорожными рабочими никто не хотел ругаться. Компания была суровой и дружной. Себе дороже выйдет.
Связь с Кавказским центром и заграницей держали через сочинских армян.
Кроме того, в сельской местности и в Адлере работали, правда без особого успеха, несколько эсеровских ячеек.
После выхода Высочайшего манифеста от 17 октября 1905 года, в сочинском кафе «туземца» Утобахии ( обычно кафешки держали в Сочи турки и тут наверное также только паспорт поправлен) прошел съезд представителей всех революционных сил округи. Постановили брать власть в Сочи. К абахазам отрядили агитатора Гватуа, к невовлеченным в «профсоюз» дорожным рабочим — товарища Хуциашвили. Главными городскими агитаторами назначили Поярко и Сальникова.
Агитаторы ругали царя и правительство «не стесняясь в выражениях» и призывали создавать народную милицию «для охраны завоеванных прав». Полиция писала Черноморскому губернатору о безобразиях, но адекватного ответа не получала. В ноябре сочинские «буржуа», видя как фестивалят на улицах «гастарбайтеры», взяли и забрали все вклады из местных отделений банков. Губернатор проснулся и приказал арестовать «смутьянов». Городовой Шинкарев приказание-то получил, но одновременно «доброжелатели» сообщили, что его за это тупо убьют. Сочи город маленький, да.
Полиция жевала мочало и не знала что делать.
В декабре в Сочи стянули всех стражников округа и роту Херсонского полка.
Что в ответ сделали революционеры. Революционеры уехали на рождество бухать в Гагры. Но видимо в ходе эпичной пьянки, гагринский князь Александр Инал-Ипа проникся революционной романтикой и подарил Гватуа 100 «швейцарских ружей», которые год назад пропали с какого-то иностранного судна. (Тут тайны уже нет. Перед этим у Инал-Ипы побывал на 4 дня командир батумских боевиков Орджоникидзе. Вместе они сперли ружья или Инал-Ипе посоветовали поделиться пока тайна). Гватуа приехал на следующий день.
Ружья были уложены в фелюги и отправлены в портовую кофейню в Адлере. 27 декабря 1905 года «Боевая мятежная дружина» в 100 штыков, построившись в правильные ряды, с песнями и знаменами вошла в город Сочи и стала дефилировать по улицам. Всем встречным предлагали брать ружья и вливаться. Полиция попряталась, солдаты пребывали в каком-то ступоре. «Дружина» четких целей не имела, поэтому просто маршировала по улицам. Два дня. Вот просто ходили и пели песни. Многие прохожие угощали их вином.
28 декабря товарищ Хуциашвили, с двумя вооруженными хмурыми грузинами, явился в местную типографию и потребовал немедленно напечатать 300 экземпляров воззвания к вооруженному восстанию.
В этот же время, все полицейские и стражники собрались в канцелярии начальника округа. Перед ними была поставлена задача не допустить прорыва групп мятежников в нижний город. Конные стражники Хаблиев, Гусеин и Таутиев ( обычные фамилии русских сатрапов тюрьмы народов) заметили экипаж с вооруженными «имеретинцами» и погнались за ним. Нагнали в нижней части города на базаре. Экипаж остановился, из него выпрыгнули вооруженные мятежники и бросились в толпу. Стражники решили осмотреть экипаж, но из толпы по ним предсказуемо начали стрелять. На выстрелы прискакал сам начальник округа Розалион-Сошальский во главе всех стражников и полицейских.
Розалион обнаружил, что толпа разбежалась, мятежники заняли выгодные позиции за перевернутыми лавками и на крышах и ведут меткий огонь. Вокруг начали падать убитые лошади и вопить раненые. Скомандовали отступить на соседнюю улицу. А она оказалась тоже занята мятежниками. Стражники и полицейские попали под перекрестный огонь. Часть стражников спрыгнула с лошадей и забежала в кирпичный дом, откуда успешно отстреливалась, а потом прорвалась в казарму безучастных пока солдат. Командованию удалось ускакать обратно в канцелярию. В канцелярии захватили бумаги, судебных и следственных служителей и окольными путями, тайком, также пробрались в казарму.
“Разгрому подверглись: дом Удельного ведомства и казенная винная лавка: похищенные напитки были направлены в вышеупомянутую харчевню Хоравы и в народный дом, где и распределялись между мятежниками. Туда же поступил угнанный с дачи Хлудовой и отобранный у местного домовладельца Герсеванова рогатый скот, а также свиньи, принадлежавшие офицеру стражи корнету Попову, и домашняя птица пристава Залевского.”
Началась героическая и эпическая осада. Мятежники нашли пушку времен Кавказской войны.
Далее показания следователя Екатеринодарского окружного суда В.М. Белоусова по делу о вооруженном восстании в г. Сочи от 7-12 марта 1906 года:
«29 декабря группы вооруженных мятежников начали отбирать у жителей Сочи боевые патроны и порох; между прочим, обезоружены были ими матросы сочинской гребной флотилии. В Адлере обезоружена была полицейская стража, а в окрестностях порезана телеграфная проволока.
29 и 30 декабря мятежники обстреливали казарму из ружей, не нанося никакого вреда, а далее открыли пальбу из старого орудия времен покорения Кавказа.
Орудие это, в качестве древности, до того лежало на церковной площади близ маяка. Первый обратил на него внимание бежавший из Новороссийска и прибывший в Сочи революционер Александр Гречкин. Гречкин решил применить ее к делу при осаде казармы. По его распоряжению пушка переправлена была в мастерскую артели слесарей, которые исправили ее и привели в боевую готовность. Когда все работы были закончены, там же на улице из пушки произведен был первый выстрел; способ обращения с нею объяснил мятежникам проживающий в Сочи и проходивший мимо отставной офицер Лавров. Лафетом для пушки послужила вагонетка, взятая в агентстве Русского общества пароходства и торговли.
30 декабря, ночью, мятежники при помощи рельс взятых со двора домовладелицы Тихомировой, перетащили пушку на заранее избранную позицию, находившуюся на уклоне холма, как раз против фасада казармы, в которой укрылся гарнизон. Чугунные ядра для пушки в изобилии имелись в Сочи и в его окрестностях еще со времен Кавказской войны. Мятежники собирали их по дворам и сносили на позицию. Особо усердствовали в сборе ядер газетчик Прохор Ганьков (старый знакомый по публикациям на ПриветСочи. Шубутной газетчик и журналист) и швейцар Иван Андгуладзе.
Установлена была пушка на шоссейной дороге, ведущей в гору, в углубленном месте, и, кроме того, прикрывалась со стороны казармы деревьями и кустарниками. Вагонетка-лафет была поставлена на рельсы, так что после каждого выстрела пушка сама собою откатывалась назад и заряжалась в безопасном месте под прикрытием земляной стены.
Обязанности наводчика принял на себя указанный Гречкин, а банщиком был отставной солдат Лаврентий Чередниченко. Для наблюдения за осажденными мятежники использовали бинокли, отобранные у свидетелей Шевазутского и Черномордика. Во время отлучек Гречкина обязанности наводчика исполнял революционер-агитатор Квасовка. Пушка заряжалась с дуловой части, причем порох насыпался предварительно в мешочек, который и втискивался в отверстие дула.
Первый выстрел был неудачный и дал перелет, но, тем не менее, ошеломил осажденных, которые не ожидали этого. Со следующего выстрела прицел был найден и ядра начали пробивать насквозь бетонную стену казармы. Выстрелы из пушки производились приблизительно через каждые два часа, пробивая иногда следующую внутреннюю стену и железную крышу. Всего с 31 декабря и до пополудня 1 января мятежники произвели из пушки до 40 выстрелов, причинив в передней стене казармы до 18 сквозных пробоин и выбив переднюю дверь. Иногда пушка умолкала; случалось это благодаря недостатку пороха, который изготовлялся мятежниками первобытным способом в харчевне Максима Хоравы.
Мятежники, продолжая обстреливать казарму пушечными ядрами, несколько раз прибегали и к пальбе шрапнелью, для чего мелкие гранаты заключали в особо изготовленные жестяные коробки. Шрапнель изготовляли домашним способом, дробя на мелкие части чугунные печные задвижки.
Из бывшей при пушке прислуги, выстрелами из казармы ранены были слегка в плечо банщик Чередниченко и армянин Леон Петросьянц».
Понимая, что одним обстрелом дело не решить, и рассчитывая на произведенный моральный эффект, во второй половине дня 1 января мятежники вывесили белый флаг и предложили осажденным переговоры об условиях капитуляции. Сначала пошел капитан херсонцев Герасимов. Герасимова принесли обратно на руках мертвецки пьяного, в бессознательном состоянии.
Пошел Розалион-Сошальский. Он оказался покрепче.
Встретили его мятежники Гречкин, Гватуа, Гордон и Юлия Розен. Вместе выработали условия «почетной капитуляции». Условия были следующие:
— всем гарантировалась жизнь;
— солдаты оставались и запирались в казарме, никто их не трогал;
— казну сдать;
— стражники полицейские сдают оружие и немедленно покидают Сочи;
— сданное оружие мятежники обязуются отправить в канцелярию Черноморского губернатора (пьяный цирк).
Сдача проходила до самого вечера, после чего мятежники принялись отмечать победу.
А утром 2 января в Сочи прибыл контр-миноносец с военным десантом.
Первую шлюпку с десантом обстреляли, но на этом силы видимо закончились. Мятежники запросили у капитана контр-миноносца почетную капитуляцию. Капитан дал срок до полудня. «Боевая дружина» построилась и с песнями покинула город.
Список пострадавших.
Во время перестрелки на базаре был убит стражник Тутиев и были ранены: Петр Друшляков, Степан Перубай, Афанасий Еременко, Гавриил Иванченко, Сергей Малиновский, Захарий Оканумидов и Иван Перебойнос. Со стороны мятежников, насколько это выяснено следствием, были убиты Багринский и Антия, и ранен Федор Аксененко. Из посторонних лиц убиты письмоводитель управления Сочинского округа Иван Тарасенко и крестьянин Федор Голубов, и ранены Николай Марковский и Силантий Матека.”
Документы по вооруженному восстанию в г. Сочи: «Исторический архив», 1955, номер 6, сс. 47-74.
Автор текста мне неизвестен.
Связь с Кавказским центром и заграницей держали через сочинских армян.
Кроме того, в сельской местности и в Адлере работали, правда без особого успеха, несколько эсеровских ячеек.
После выхода Высочайшего манифеста от 17 октября 1905 года, в сочинском кафе «туземца» Утобахии ( обычно кафешки держали в Сочи турки и тут наверное также только паспорт поправлен) прошел съезд представителей всех революционных сил округи. Постановили брать власть в Сочи. К абахазам отрядили агитатора Гватуа, к невовлеченным в «профсоюз» дорожным рабочим — товарища Хуциашвили. Главными городскими агитаторами назначили Поярко и Сальникова.
Агитаторы ругали царя и правительство «не стесняясь в выражениях» и призывали создавать народную милицию «для охраны завоеванных прав». Полиция писала Черноморскому губернатору о безобразиях, но адекватного ответа не получала. В ноябре сочинские «буржуа», видя как фестивалят на улицах «гастарбайтеры», взяли и забрали все вклады из местных отделений банков. Губернатор проснулся и приказал арестовать «смутьянов». Городовой Шинкарев приказание-то получил, но одновременно «доброжелатели» сообщили, что его за это тупо убьют. Сочи город маленький, да.
Полиция жевала мочало и не знала что делать.
В декабре в Сочи стянули всех стражников округа и роту Херсонского полка.
Что в ответ сделали революционеры. Революционеры уехали на рождество бухать в Гагры. Но видимо в ходе эпичной пьянки, гагринский князь Александр Инал-Ипа проникся революционной романтикой и подарил Гватуа 100 «швейцарских ружей», которые год назад пропали с какого-то иностранного судна. (Тут тайны уже нет. Перед этим у Инал-Ипы побывал на 4 дня командир батумских боевиков Орджоникидзе. Вместе они сперли ружья или Инал-Ипе посоветовали поделиться пока тайна). Гватуа приехал на следующий день.
Ружья были уложены в фелюги и отправлены в портовую кофейню в Адлере. 27 декабря 1905 года «Боевая мятежная дружина» в 100 штыков, построившись в правильные ряды, с песнями и знаменами вошла в город Сочи и стала дефилировать по улицам. Всем встречным предлагали брать ружья и вливаться. Полиция попряталась, солдаты пребывали в каком-то ступоре. «Дружина» четких целей не имела, поэтому просто маршировала по улицам. Два дня. Вот просто ходили и пели песни. Многие прохожие угощали их вином.
28 декабря товарищ Хуциашвили, с двумя вооруженными хмурыми грузинами, явился в местную типографию и потребовал немедленно напечатать 300 экземпляров воззвания к вооруженному восстанию.
В этот же время, все полицейские и стражники собрались в канцелярии начальника округа. Перед ними была поставлена задача не допустить прорыва групп мятежников в нижний город. Конные стражники Хаблиев, Гусеин и Таутиев ( обычные фамилии русских сатрапов тюрьмы народов) заметили экипаж с вооруженными «имеретинцами» и погнались за ним. Нагнали в нижней части города на базаре. Экипаж остановился, из него выпрыгнули вооруженные мятежники и бросились в толпу. Стражники решили осмотреть экипаж, но из толпы по ним предсказуемо начали стрелять. На выстрелы прискакал сам начальник округа Розалион-Сошальский во главе всех стражников и полицейских.
Розалион обнаружил, что толпа разбежалась, мятежники заняли выгодные позиции за перевернутыми лавками и на крышах и ведут меткий огонь. Вокруг начали падать убитые лошади и вопить раненые. Скомандовали отступить на соседнюю улицу. А она оказалась тоже занята мятежниками. Стражники и полицейские попали под перекрестный огонь. Часть стражников спрыгнула с лошадей и забежала в кирпичный дом, откуда успешно отстреливалась, а потом прорвалась в казарму безучастных пока солдат. Командованию удалось ускакать обратно в канцелярию. В канцелярии захватили бумаги, судебных и следственных служителей и окольными путями, тайком, также пробрались в казарму.
“Разгрому подверглись: дом Удельного ведомства и казенная винная лавка: похищенные напитки были направлены в вышеупомянутую харчевню Хоравы и в народный дом, где и распределялись между мятежниками. Туда же поступил угнанный с дачи Хлудовой и отобранный у местного домовладельца Герсеванова рогатый скот, а также свиньи, принадлежавшие офицеру стражи корнету Попову, и домашняя птица пристава Залевского.”
Началась героическая и эпическая осада. Мятежники нашли пушку времен Кавказской войны.
Далее показания следователя Екатеринодарского окружного суда В.М. Белоусова по делу о вооруженном восстании в г. Сочи от 7-12 марта 1906 года:
«29 декабря группы вооруженных мятежников начали отбирать у жителей Сочи боевые патроны и порох; между прочим, обезоружены были ими матросы сочинской гребной флотилии. В Адлере обезоружена была полицейская стража, а в окрестностях порезана телеграфная проволока.
29 и 30 декабря мятежники обстреливали казарму из ружей, не нанося никакого вреда, а далее открыли пальбу из старого орудия времен покорения Кавказа.
Орудие это, в качестве древности, до того лежало на церковной площади близ маяка. Первый обратил на него внимание бежавший из Новороссийска и прибывший в Сочи революционер Александр Гречкин. Гречкин решил применить ее к делу при осаде казармы. По его распоряжению пушка переправлена была в мастерскую артели слесарей, которые исправили ее и привели в боевую готовность. Когда все работы были закончены, там же на улице из пушки произведен был первый выстрел; способ обращения с нею объяснил мятежникам проживающий в Сочи и проходивший мимо отставной офицер Лавров. Лафетом для пушки послужила вагонетка, взятая в агентстве Русского общества пароходства и торговли.
30 декабря, ночью, мятежники при помощи рельс взятых со двора домовладелицы Тихомировой, перетащили пушку на заранее избранную позицию, находившуюся на уклоне холма, как раз против фасада казармы, в которой укрылся гарнизон. Чугунные ядра для пушки в изобилии имелись в Сочи и в его окрестностях еще со времен Кавказской войны. Мятежники собирали их по дворам и сносили на позицию. Особо усердствовали в сборе ядер газетчик Прохор Ганьков (старый знакомый по публикациям на ПриветСочи. Шубутной газетчик и журналист) и швейцар Иван Андгуладзе.
Установлена была пушка на шоссейной дороге, ведущей в гору, в углубленном месте, и, кроме того, прикрывалась со стороны казармы деревьями и кустарниками. Вагонетка-лафет была поставлена на рельсы, так что после каждого выстрела пушка сама собою откатывалась назад и заряжалась в безопасном месте под прикрытием земляной стены.
Обязанности наводчика принял на себя указанный Гречкин, а банщиком был отставной солдат Лаврентий Чередниченко. Для наблюдения за осажденными мятежники использовали бинокли, отобранные у свидетелей Шевазутского и Черномордика. Во время отлучек Гречкина обязанности наводчика исполнял революционер-агитатор Квасовка. Пушка заряжалась с дуловой части, причем порох насыпался предварительно в мешочек, который и втискивался в отверстие дула.
Первый выстрел был неудачный и дал перелет, но, тем не менее, ошеломил осажденных, которые не ожидали этого. Со следующего выстрела прицел был найден и ядра начали пробивать насквозь бетонную стену казармы. Выстрелы из пушки производились приблизительно через каждые два часа, пробивая иногда следующую внутреннюю стену и железную крышу. Всего с 31 декабря и до пополудня 1 января мятежники произвели из пушки до 40 выстрелов, причинив в передней стене казармы до 18 сквозных пробоин и выбив переднюю дверь. Иногда пушка умолкала; случалось это благодаря недостатку пороха, который изготовлялся мятежниками первобытным способом в харчевне Максима Хоравы.
Мятежники, продолжая обстреливать казарму пушечными ядрами, несколько раз прибегали и к пальбе шрапнелью, для чего мелкие гранаты заключали в особо изготовленные жестяные коробки. Шрапнель изготовляли домашним способом, дробя на мелкие части чугунные печные задвижки.
Из бывшей при пушке прислуги, выстрелами из казармы ранены были слегка в плечо банщик Чередниченко и армянин Леон Петросьянц».
Понимая, что одним обстрелом дело не решить, и рассчитывая на произведенный моральный эффект, во второй половине дня 1 января мятежники вывесили белый флаг и предложили осажденным переговоры об условиях капитуляции. Сначала пошел капитан херсонцев Герасимов. Герасимова принесли обратно на руках мертвецки пьяного, в бессознательном состоянии.
Пошел Розалион-Сошальский. Он оказался покрепче.
Встретили его мятежники Гречкин, Гватуа, Гордон и Юлия Розен. Вместе выработали условия «почетной капитуляции». Условия были следующие:
— всем гарантировалась жизнь;
— солдаты оставались и запирались в казарме, никто их не трогал;
— казну сдать;
— стражники полицейские сдают оружие и немедленно покидают Сочи;
— сданное оружие мятежники обязуются отправить в канцелярию Черноморского губернатора (пьяный цирк).
Сдача проходила до самого вечера, после чего мятежники принялись отмечать победу.
А утром 2 января в Сочи прибыл контр-миноносец с военным десантом.
Первую шлюпку с десантом обстреляли, но на этом силы видимо закончились. Мятежники запросили у капитана контр-миноносца почетную капитуляцию. Капитан дал срок до полудня. «Боевая дружина» построилась и с песнями покинула город.
Список пострадавших.
Во время перестрелки на базаре был убит стражник Тутиев и были ранены: Петр Друшляков, Степан Перубай, Афанасий Еременко, Гавриил Иванченко, Сергей Малиновский, Захарий Оканумидов и Иван Перебойнос. Со стороны мятежников, насколько это выяснено следствием, были убиты Багринский и Антия, и ранен Федор Аксененко. Из посторонних лиц убиты письмоводитель управления Сочинского округа Иван Тарасенко и крестьянин Федор Голубов, и ранены Николай Марковский и Силантий Матека.”
Документы по вооруженному восстанию в г. Сочи: «Исторический архив», 1955, номер 6, сс. 47-74.
Автор текста мне неизвестен.
Комментарии (45)
RSS свернуть / развернуть«Обвинительный акт за 1905 г.».
Во время сочинского вооружённого восстания стражники и городовые держали оборону в казармах. Прохор Ганьков пытался доставить осаждённым хлеба, за что и был арестован восставшими. Вскоре революционерам пришла идея использовать для обстрела казарм старинное орудие, лежавшее возле церкви. Его отремонтировали, поставили на рельсы, а Ганькова заставили собирать и доставлять к орудию старинные ядра (которых было множество со времён войны 1877-1878 годов). Уже после подавления восстания Ганькову приходили письма с угрозами.
avStar
«Только в последнее время в Сочи поселились временно зубные врачи, а то можно было бы предполагать, что тут у нас можно жить безболезненно и что ни у кого зубной боли не может быть. Но на самом деле и у наших обывателей зубы болят постоянно, а потому есть заработки и зубным врачам не только современного образования, но и местным полузнахарям и просто любителям зубоврачебного искусства.
Недавно был забавный случай с одним газетчиком. У него сильно заболел зуб; он бросил все газеты и побежал в лечебницу д-ра Подгурского, где имеется современный зубоврачебный кабинет. Там ему зуб вычистили, запломбировали, взяли 3 руб. (работали две барышни) и пустили пациента домой. Но бедный газетчик чуть с ума не сошел от боли и поехал к турку Мустафе на нижнем базаре. Это известный в Сочи турецкий зубной врач-знахарь. Он в одну секунду вырвал зуб и газетчик снова побежал продавать газеты…»
avStar
Балканские события вызвали отклик и у нас, но отклик проявления зверского фанатизма турок над беззащитным газетчиком П. Ганьковым.
Все сочинцы и все побывавшие здесь приезжие никогда не забудут вечно энергичного, объамериканившегося весёлого газетчика Прохора Ганькова. Последний 25 декабря ранним утром, приблизительно в 6 утра услышав свисток парохода, примчался на велосипеде на пристань Русского общества за газетами, но оказалось поздно, амбар был закрыт и лишь два турка – грузчика заканчивали последнюю уборку. Узнав, что газет нет, Ганьков, беседуя с турками, направился с пристани к складу.
— Как война? – спрашивает у Ганькова грузчик-турок.
— Плохо, бьют турок, — отвечает он им.
— Нет. Не правда.
— Как неправда, когда газеты пишут.
— Да, газеты пишут, но не так.
— Пишут также что и мир уже заключен.
— Не говори так. Не надо, а то… — остальную фразу турок закончил на своем диалекте.
— Я ничего не знаю, — отвечает Ганьков, лишь бы отделаться от рассердившегося, но турок не обращая на него никакого внимания, и все сердито говорит что-то по-своему.
— Я ничего не знаю. Мир и только мир, — повторяет Ганьков.
— Не говори так, худо будет, — вскакивает турок и с ругательствами набрасывается на последнего. После нескольких ударов, когда Ганьков стал звать на помощь, турок снова набрасывается на него, но уже с двумя турецкими кинжалами. Ганьков, видя что дело плохо, отскакивает и замахивается на него велосипедом.
На шум выбежали другие турки с криками
— Чиво кричишь, еще ведь не убил.
Нападавший, пользуясь сумятицей, скрылся. О нападении Ганьков заявил начальнику участка. Розыски фанатика начаты».
avStar
«Гонки велосипеда и парохода.
Газетчик П. Ганьков в случае незахода пароходов в Сочи ездит на своем велосипеде в Гагры, где пароход всегда пристает и где он всегда забирает с пароходов газеты для продажи.
Точно так случилось и 21 ноября, пароход около 11 часов дня прошел мимо Сочи, направляясь в Гагры, куда и помчался тотчас же Ганьков на своем стальном коне, и несмотря на то что пароход шел с попутным ветром, т.е. усиленной скоростью, Ганьков прибыл в Гагры в момент прибытия туда же парохода.
Нужно принять во внимание, что езда по шоссе, идущему зигзагами, с большими подъемами, узкому, где трудно разъехаться с противоедущими, весьма затруднительна и разрешает лишь развить небольшую скорость.
Интересно также то обстоятельство, что телеграмма, отправленная агентством из Сочи в Гагры о незаходе парохода, прибыла также в это время. Пробыв около часу в Гаграх, Ганьков с тюком газет около 2 пудов отправился обратно в Сочи, но подле Адлера нагнал его автомобиль, которому отдал весь свой груз. Отдохнув в Адлере и Хосте, Ганьков прибыл в Сочи почти на час ранее прихода автомобиля.
Расстояние от Сочи до Гагр и обратно равно 140 вер. пройдено Ганьковым в 6 часов, из которых почти два часа надо высчитать на отдых.
Такие поездки Ганьковым совершаются очень часто».
avStar
«Опасные шутки.
На Дагомысской улице, в особенности подле моста чрез реку Сочи, мальчишки, в том числе и ученики, избрали себе в виде развлечения перебежки пред едущими извозчиками и велосипедистами, а также бросают камнями.
На днях один из таких мальчишек, перебегая улицу, наткнулся на ехавшего газетчика П. Ганькова, отчего последний упал, причинив себе тяжелые ушибы головы и рук, что вызвало неправильную доставку газет на Хлудовскую сторону.
Во избежание повторения подобных печальных историй необходим более строгий надзор за уличными мальчишками».
avStar
«С ведома или без оного?
Вчера утром гицелль, во время отсутствия хозяев, перелез через забор и тайно утащил собаку, стоющую более ста рублей, у газетчика П. Ганькова.
По возвращении Ганьков обнаружил исчезновение собаки и бросился искать. Поиски его были тщетны. Наконец соседи сказали ему, что они видели, как гицель утащил собаку.
Ганьков пошел к нему; Собака оказалась там, но за нее потребовал плату как за беспаспортную.
Так увеличивают городские доходы.
avStar
«Месть.
Газетчик В. Комиссаров, озлобленный на конкурентов, в ночь под 1 янв. 1916 г. вырвал у мальчиков газетчиков П. Ганькова полученные столичные газеты, а также «Сочинский Листок», которые изорвал.
У разносчика №14 им уничтожены 40 номеров «Русского Слова», 30 номеров «Сочинского Листка», а у №2 – 35 номеров «Русского Слова», 30 номеров «Сочинского Листка» и 10 номеров телеграмм.
К числу его подвигов относится получение им самоуправно пакета «Черноморской Газеты», которые продал лично, но денег владельцу их П. Ганькову не возвратил.
В. Комиссаров несколько месяцев назад был уже приговорен местным мировым судьей за такие выходки на 2 недели аресту по заочному приговору без замены штрафом, а все-таки не унимается».
avStar
«Кража.
На днях у П. Ганькова были украдены из запертой квартиры резиновые шины для велосипеда.
За последний месяц Ганьков стал замечать, что у него пропадают разные предметы: книги, открытки, принадлежности мотоциклета и велосипеда. Помещение заперто. Сам он целый день на работе, жена в лавке.
Вчера, проезжая мимо своей квартиры, он увидал, что в квартире кто-то есть.
Подъехав ближе – он увидел, что окно открыто, и воришка мальчишка, услыхав, что едет хозяин, бросился через окно бежать. Не успел перелезть через забор, как был пойман.
Стараясь вырваться и уйти, он оказал сопротивление, причем у него из носа пошла кровь.
Проходящий, не зная в чем дело, заступился за мальчишку. Привели в полицию, воришка оказался Семеном Лукашевым».
avStar
«17-го ноября по дороге в Сухум на мотоциклете ехал курьер Черноморской жел. дор. Прохор Ганьков. Между Бзыбью и Черной речкой Ганьков догнал обоз, везущий почту. Так как обоз был в несколько подвод и занял всю ширину дороги, Ганьков стал давать сигналы, чтобы посторонились. Ехавшие на последней подводе, сопровождавшие стражники, свернули к одной стороне и пропустили курьера, а передняя подвода, на которой сидел почтальон Гагринской почтовой конторы, как говорят, Соломко, сворачивать не захотел и, вступив в брань с Ганьковым, выхватил револьвер, Соломко был, видимо, пьян и выстрелил по Ганькову.
Ганьков едва успел увернуться благодаря тому, что его мотоциклет стал впереди лошадей. После чего Ганьков, развив скорость, скрылся от раздраженного почтальона.
Ганьковым на почтальона принесена жалоба начальнику.
На этот раз Соломко оказался храбрым, а когда был случай нападения на почту, при сопровождении ее тем же Соломко, постыдно бежал и спрятался в лесу».
avStar
zinger
avStar
Udavlyugada
avStar
avStar
Udavlyugada
avStar
Udavlyugada
avStar
vallahar
Стиль изложения необычный, прочел легко и с интересом.
VVE_Rost
avStar
zinger
10 декабря 1929 года его дом 36, по Ореховой улице публично продавался с торгов. Судебным исполнителем Кузьминым
avStar
Yabeda
zinger
avStar
avStar
zinger
Yabeda
avStar
В ноябре—декабре была образована «Гагрская республика». Народно-революционный комитет обложил имущее население специальным налогом на нужды революции. Революционный суд осуществлял революционную законность, рассматривал уголовные и гражданские дела.
В декабре 1905 года в Гагру приехал революционер Авксентий Гватуа. Он отправился в имение князя Александра Инал-ипа. У этого либерально настроенного аристократа, жившего в селе Алахадзы. хранилось оружие, привезенное из Поти. Гватуа удалось получить 60 ружей со штыками и ящик патронов.
avStar
avStar
Газета Русское Слово сообщает.
НОВОРОССИЙСК, 19,I. С 28-го декабря по 1-е января в Сочи происходило вооруженное столкновение между революционерами и гарнизоном, состоявшим из 23-х чинов пехоты и 50-ти полицейских стражников. Мятежников было около тысячи человек, состоявших из призванных агитаторами Гватуа и Куцашвили мингрельцев, вооруженных швейцарскими ружьями, и грузин селения Пластунского близ Сочи, а также из некоторых местных русских и эстонских поселян. Они держали гарнизон в осаде в казармах, причем убит был один стражник и ранено 8 стражников легко — один солдат.
Из 9-фунтовой старой пушки, отлитой 31-го декабря 1705 года, выпущено было до 40 старых ядер поднятых когда-то с затонувшего корабля, которыми крыша и стены казармы пробиты во многих местах. <...>
Вечером 1-го января истомленный гарнизон был вынужден сдаться. По прибытии затем из Батума миноноски и транспорта с войсками главари мятежников скрылись, захватив оружие, стражников, солдат и кассу казначейства, возвращенную 4-го января почти в целости. Пришлые мятежники пошли обратно на юг, местные, а равно многие из вооруженных мингрельцев скрываются в окрестных лесах Сочи, Мацессы, Хаспы, Адлера
avStar
НАШ ЦАРЬ.
Наш Царь — Мукден, наш царь — Цусима,
Наш Царь — кровавое пятно,
Зловонье пороха и дыма,
В котором разуму темно.
Наш Царь — убожество слепое,
Тюрьма и кнут, подсуд, расстрел,
Царь-висельник, тем низкий вдвое,
Что обещал, но дать не смел.
Он трус, он чувствует с запинкой,
Но будет, час расплаты ждет.
Кто начал царствовать — Ходынкой,
Тот кончит — встав на эшафот
(1906 г.)
К. Д. Бальмонт. Песни Мстителя. – Париж: 1907
rusilverage.blogspot.ru/2015/10/blog-post_68.html
USER
Какая интересная у человека была жизнь )
Taganay
avStar
fire-fly
avStar
fire-fly
rem-sochi
pmila
avStar
Luarvick
avStar
avStar
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.